Тишина - Страница 34

– Она моя ученица, мы связаны с ней.

– Ты хочешь сказать, что вы в гармонии с ней?

– Да, учитель, – после этих её слов в зале опять начался шум, брови Ренора Талийского вернулись в своё нормальное положение. В третьем кругу на ноги поднялся ещё один сильв, небольшого роста, пухлый, он напомнил Ирме бочку для воды, но, в отличие от бочки, он был более многословен:

– Я считаю, мы не можем допустить подобного расстройства магических потоков, ваша ученица не может более находиться в этом лесу, да и в нашем обществе, её следует изгнать за подобное!

– Сядь, Кристор, не тебе решать такие вопросы. – Сильв-бочка тяжело опустился на своё место, он был явно недоволен тем, что его мнение сразу же не было принято. Глава Совета тем временем продолжил: – Мы должны всё это обдумать, все вместе, не стоит принимать столь важные решения в одиночестве.

Сказав это, Ренор положил свою худую руку на шар, закреплённый в столе, остальные члены Совета сделали то же самое у своих кресел. В зале повисла тишина, её нарушало лишь размеренное дыхание собравшихся сильвов, глаза их были закрыты, лица не выражали никаких эмоций, словно кто-то остановил время, улучив именно тот момент, когда все они моргнули. Время шло и шло, а члены Совета всё сидели, словно статуи, вырезанные искусным скульптором. Они не видели, как на солнце набежали первые тучи, не почувствовали дуновение свежего ветра, пришедшего вслед за ними. И только когда духота уже начала отступать, Ренор Талийский первым открыл глаза, а за ним и все остальные.
Ирма в тот момент пребывала в состоянии шока, она даже и представить себе не могла, что можно испытывать такую боль и грусть, всё её существо противилось тому, что она сейчас услышит, но выбора не было.

– Ирма, собрание Совета вынесло своё решение. Девушка, именуемая Крис и являющаяся твоей ученицей, должна быть уничтожена. Собрание решило, что мы не можем поставить под такой удар наш мир; единственное место, которое полностью избавит нас от проблемы – это Туманный край. И только тебе Совет может поручить это дело, только ты сможешь скрыть от неё свой разум полностью и при этом будешь знать, что же творится у неё в голове. Приступай, дитя Маэля.

Она не знала, как ей осуществить поставленную задачу, сама мысль о том, что ей необходимо уничтожить своего ученика, нагоняла страх. Не имея ни родни, ни друзей, Ирма всей своей душой привязалась к Крис – это был её ребенок, которого необходимо было воспитывать и учить, присматривать за ней в особо опасные моменты. Уничтожить… мысль всё ещё витала у неё в голове, словно красное полотно, раздражая и вызывая приступы агрессии, она представила, как точёное личико Крис, исчезает в море туманной силы, постепенно теряя чёткость и разрушаясь, обнажая кости. Что же делать, думала Ирма, что же мне делать? Мир вокруг неё потускнел, утихли звуки, а она всё стояла и невидящим взглядом всматривалась в зелёное море вокруг. Чувства, чувства, это всё они виноваты, они сбивают с верного пути, того пути, который она выбрала уже давно и на котором не было места ни жалости, ни состраданию, было лишь только стремление к высшему благу для всех, пусть и ценой жизни нескольких. Если сейчас отступить, думала она, то найдутся другие, у кого хватит твёрдости духа, чтобы сопроводить нас обеих на Туманный край, если и кому-то суждено уничтожить эту девочку, то только мне. Глубоко вздохнув и выкинув из головы все посторонние мысли, она зашагала к Школе, а вслед за ней на мостки упали первые капли долгожданного дождя.

– Вспоминаешь? – голос главы Совета вывел Ирму из ступора.

– Да, учитель, – ответила она слегка дрожащим голосом, от чего лицо старца скривилось, словно он съел что-то кислое.

– Неужели ты сомневаешься в совершённом тобой поступке? Признаться, я удивлён, я всегда был уверен в тебе и знал, что могу на тебя рассчитывать, знал, что ты веришь в то, что мы делаем, но теперь я вижу сомнения. Почему? – Он внимательно всматривался в её лицо, будто пытаясь увидеть на нём ответ на свой вопрос. Ирма молчала, старательно отводя глаза. Она не знала, что ей следует ответить, совсем запутавшись в собственных мыслях и чувствах.

– Ты была к ней привязана, я знаю, но не забывай, зачем существуем Мы – Совет. Не для того, чтобы беречь покой напыщенных людских королей и не для того, чтобы спасать посевы от засухи. Мы следим за правильным выполнением канонов, что оставили нам Древние. Они ограничили нас в магии неспроста, и ты это также прекрасно знаешь, мы должны следить за потоками магии, и за теми, кто их использует. Твоя ученица перешла черту, она ослушалась и поставила под угрозу спокойствие нашего мира!

– Я знаю, учитель, она ослушалась, но, может быть, её можно было образумить, объяснить ей, прежде чем посылать на верную смерть.

Эти слова вырвались у Ирмы сами по себе. Она тут же поняла, что не следовало так говорить, глаза Ренора блеснули и сузились, холода в них хватило бы теперь на целую армию тварей Туманного края.

– Так вот значит как, – он встал со своего кресла и медленно подошел к окну.

– Учитель, я не хочу сказать, что каноны и заветы Древних не имеют для меня значения, я просто пытаюсь понять, почему мы не можем хотя бы попытаться вразумить тех, кто ослушался единожды. Смерть – это не единственный выход, разве не так?

– Нет, не так, Ирма. Боюсь, я разочарован. Ты всегда казалась мне бесстрастной, но, видимо, я сам допустил ошибку, разрешив тебе отношения с тем карателем. Это всё чувства, что ты испытываешь к нему и к своей новой ученице, к этому источнику ужасного магического непостояннства. Ты забыла свой долг. И я не знаю, что мне теперь делать с тобой.